Смерть в Лиссабоне - Страница 148

148

Он подался вперед над столом, выгнув шею и сверкая глазами.

— Мы все сумасшедшие, — сказал он.

— Я чувствую себя таковым только в вашем обществе, — сказал я и направился к двери.

— Мы все сумасшедшие, инспектор, по одной простой причине: потому что мы не знаем, для чего существуем, а это все… — он взмахнул рукой, — вся эта жизнь — только развлечение, данное нам, чтобы не думать о вещах, недоступных нашему пониманию.

— Но есть ведь и другие развлечения, доктор Оливейра.

— У некоторых из нас вкус, конечно, более изощренный.

— Да. Представляю себе дрожь восторга, которую испытали вы, узнав, что Мигел Родригеш извращенным способом трахнул собственную дочь, прежде чем Антониу Боррегу раскроил ей череп и задушил!

Он отвернулся от меня в кресле и уставился в окно, покачиваясь в своей кожаной люльке.

Я закрыл за собой дверь, прошел по освещенному коридору, спустился по деревянным ступенькам на промерзшую набережную. Вечер был пронзительно ясен, а воздух свеж и чист, как редко бывает в Лиссабоне. Тоненький серп месяца глядел с ветреного неба, на площади пахло жареными каштанами.

Карлуш Пинту вышел из комы двадцать седьмого ноября. Двумя неделями позже в затылочную кость ему вставили стальную пластину. В ясный день он уверяет, что слышит даже гул самолетов над Атлантикой, но я говорю ему, что это шумит у него в ушах. Ему посчастливилось, что у него оказался прочный череп, к тому же думаю, что роль свою сыграла и его непокорная густая шевелюра, смягчив удар.

Единственное, чего Карлуш так и не смог вспомнить, — это почему Антониу Боррегу его ударил. Я рассказал ему, что после того как Фельзен изложил мне свою историю, я пошел в «Красное знамя» и спросил там Антониу о Марии Антонии Мединаш, а он уклонился от ответа. И когда пять с половиной месяцев спустя возле белого, с поржавевшим крылом «рено-12» в бар явился Карлуш и задал ему вопрос о той же самой женщине — единственной, из-за которой он мог убить Катарину Оливейру, паранойя Антониу сделала свое дело. Он не знал, что мы с Карлушем никогда не говорили между собой о Марии Антонии Мединаш. Он не мог знать, что для нас она была только именем и нам лишь предстояло выяснить, кто она такая. Он решил, что пропал.

Дождей все еще нет. Погода все еще холодная и сухая. Листья шуршат на набережной. «Красное знамя» закрыто. Придется мне пить кофе где-нибудь в другом месте, и кто-нибудь другой будет делать мне тосты.

Оливия еще не воспитала вкус Карлуша. Он по-прежнему ходит в своем костюме, висящем на нем как на вешалке. Луиза Мадругада иногда отрывается от своей издательской деятельности, чтобы уделить мне четверть часа, и я поднимаю глаза от рукописи — от книги, которую по ее настоянию сейчас пишу. Никакого отношения к убийствам она не имеет — это детская книга.

Видел я и непотопляемого, неприкасаемого адвоката. Доктор Оливейра мчался по Маржинал в своем «моргане». Рядом с ним сидела блондинка, и вид у него был самый беззаботный.

Я переезжаю. Хозяин предложил продать мне квартиру по сходной цене, если я освобожу помещение, чтобы он мог реставрировать и обновить старый особняк. Я считал, что вряд ли решусь на переезд, однако, когда он предложил мне это, я сразу согласился — к своему и его удивлению.

А еще я купил новую машину. Старая так и не простила меня за то, что я бросил ее тогда на мосту. Новая машина — совершенно обычная, но продавец так расхваливал ее, так расписывал ее необыкновенные достоинства, что, поверь я ему, я бы мог махнуть на ней в космос для стыковки с «Дискавери». Он знал все, а я засыпал его вопросами, потому что вопросы — это моя стихия. Под конец я спросил его:

— Как это делается, что стекла в машине в тени светлые, а на солнце темнеют?

— Знаете, — без колебания ответил он, подняв кверху палец. — Это очень интересно! Знаете, что единственное в этой машине от Португалии?

— Пункт ее продажи?

— Нет. Особенности стекла, — сказал он, не обратив внимания на мою подковырку. — Стекло покрывают очень тонким, в долю микрона, слоем чистейшего португальского вольфрама.

Я задумался.

Над темными свойствами вольфрама.

notes

1

РСХА (RSHA — Reichssicherheitshauptamt) — Главное управление имперской безопасности.

2

Здесь: Заксенхаузенское (букв саксонское) приветствие (нем.).

3

Обаятельный, привлекательный (португ.).

4

Задет, укол (фр.) — фехтовальный термин.

5

Цыплята (фр.).

6

Агент (португ.).

7

Руа — улица.

8

Ларгу — небольшая площадь.

9

Плато, плоскогорье (исп.).

10

Треска (потртуг.).

11

Праса — площадь.

12

НРГ — Национальная республиканская гвардия.

13

Накладные (португ.).

14

Добрый день (португ.).

15

Нет, нет, иди сюда, иди сюда (португ.).

16

Можно мне? (португ.).

17

Тише, тише, иду! (португ.).

18

Нувориш (португ.).

19

Авенида — проспект.

20

До свидания (португ.).

21

Добро пожаловать в Берлин (нем.).

22

ГАХУ — Главное административно-хозяйственное управление СС.

148